Плеч не горби, Матвей, и не нужно рыдать.

Гибель Севы ты можешь легко оправдать -

Столько вишен спас выстрелом, слава Аллаху!

Значит, осенью будет наливка опять.

Любовь и смерть близки как две руки,

Но думал ли о том несчастный Сева,

Когда, морали общей вопреки,

Тайком полез за вишнями на древо?

Да, он любил! Любил их нежный вкус,

Их аромат, их сладкий сок и мякоть.

Но вынести не смог любовный груз,

И проиграл… О нём не надо плакать.

От бурной страсти обретя покой,

Лежит теперь он в зарослях шалфея,

Сражённый справедливою рукой

Сурового апостола Матфея.

По-разному приходит к нам любовь,

Но плата за неё известна - кровь.

Меток Матвей-сан.

Кровь юного самурая

Словно сакуры сок…

Пробираясь вдоль ограды,

Сквозь густой туман

По кустам чужого сада

Лезет мальчуган.

Он крадётся тише мыши.

Бьет мальчонку дрожь,

Но желудок просит вишен,

Что с него возьмёшь?

Если кто-то с арбалетом

Или же с мечом

Притаился рядом где-то,

Мы тут ни при чём?

И какая нам забота,

Если на беду

Подстрелил кого-то кто-то

Вечером в саду?!

Проказник Сева, малый лет семи,

Считал, как говорят, себе на горе,

Что вишни слаще на чужом подворье.

Подобное случается с детьми.

Хоть маменька по десять раз на дню

Твердила: "Бог воров накажет строго",

Но Сева все слова про Бога

Воспринимал как болтовню.

Решив откушать вишен всласть,

К соседу - шасть!

В саду он, с ловкостью медведя,

Залезть на дерево сумел,

Но так при этом нашумел,

Что всполошились все соседи.

И вот, уже, из-за ветвей,

На Севу смотрит дед Матвей.

Он, паутинку сняв с лица,

Одним движеньем быстро, ловко

Из-под полы достал винтовку

И взял на мушку стервеца.

Дуплет! Посыпалась листва,

И старец хмыкнул: "Сорок два".

Мораль: не хочешь пулю в свой живот -

Не разевай на плод, запретный, рот.

Июльским солнышком согретый

Благоухает старый сад.

Мне с детства дорог запах лета

И спелых вишен аромат.

Читатель, ты, наверно, тоже,

Когда был малость помоложе,

Любил в соседский сад залезть,

Чтоб ягод с дерева поесть.

Вот точно так же юный Сева,

Увидев пышные сады,

И соблазнившись на плоды,

Решил отведать вишен с древа.

И ранним утром, словно вор,

Тайком полез через забор.

Не знал шалун, что спозаранку

Колхозный сторож дед Матвей,

Покинув тёплую лежанку,

В саду укрылся меж ветвей

И прихватил с собой берданку,

С которой в грозную "гражданку"

Уже командовал полком,

Слыв "Ворошиловским стрелком".

Он на непрошенного гостя

В прицел оптический глядит -

Хлопок! - и Сева вниз летит,

Ломая сучья, ветки, кости.

Убит воришка. Сторож рад,

Зарубку ставит на приклад.

Скажи-ка, дядя, как так вышло,

Во всех садах пропали вишни

На целую версту?

И лишь у нас вокруг беседки

От спелых вишен гнутся ветки,

И смотрят с завистью соседки

На эту красоту.

Ох, любопытен ты, Ванюша!

Но если хочешь знать, послушай -

В деревне тут, у нас

Шпана шалила этим летом.

Нагрянут ночью, а к рассвету

В саду следа от ягод нету.

И так из раза в раз.

Сначала жители роптали

И письма-жалобы писали,

Прося шпану унять.

Но от начальства мало толку,

И вот тогда я втихомолку,

Достав из подпола двустволку,

Стал вишни охранять.

Да, нелегко достались вишни.

Бандитов сорок, даже с лишним,

Поймали мой жакан.

Последней жертвою был Сева.

Его я срезал прямо с древа.

А не захаживай налево,

Отпетый хулиган!

Зато теперь у нас порядок,

Никто в садах не топчет грядок

И ягоды не рвёт.

Вздохнули люди с облегченьем.

А я тебе на день рожденья

Сварю вишнёвое варенье

И сделаю компот.

В каком году - не ведомо,

В каком краю - не сказано,

В деревне возле озера

Жил старый дед Матвей.

Росла у дома древняя

Развесистая вишенка -

Одна отрада дедушке,

Души не чаял в ней.

Но как-то тёмной ноченькой

Соседский отрок Всеволод

Незваный и непрошенный

Прокрался словно тать.

Решил по злому умыслу

Затеять штуку скверную

И с вишенки Матвеевой

Все ягоды сорвать.

Достал с заветной полочки

Старик свою двустволочку

И жахнул метким выстрелом

Злодею прямо в лоб.

А труп упрятал дедушка

В могилку возле вишенки

И сверху посадил ещё

Петрушку и укроп.

Это было в деревне в середине июля,

Когда сочные вишни созревали в саду,

Когда вечером синим пела песни зозуля,

И лягушки ей хором подпевали в пруду.

Ах, пурпурные вишни - квинтэссенция лета,

Вы - магнит для поэтов и мечта поэтесс.

И поэтому Сева, несмотря на запреты,

На Матвеево древо грациозно полез.

В тишине грянул выстрел, и смертельная пуля

Погубила поэта, погасила звезду…

Это было в деревне в середине июля,

Когда сочные вишни созревали в саду.

Плач тальянки еле слышен,

А на огненной заре

Заалели гроздья вишен

У соседа во дворе.

На скамейке возле хлева

Парень девке подмигнёт -

Жди, подруга-королева,

Сева ягод принесёт.

Вечер бархатный спустился,

А в тени густых ветвей

С карабином притаился

Хитрый сторож дед Матвей.

В чарах звёздного напева

Мотыльки пустились в пляс.

Не дождётся девка Севу -

У Матвея меткий глаз.

В самом

    разгаре

        лето.

В саду

    у деда Матвея

густо

    висят на ветках

вишни,

    кровью алея.

Кто там,

    словно разбойник

тайно

    лезет на древо?

Сорок

    второй

        покойник –

Сева!

    Сева!

        Сева!

Писать об этом нелегко,

Но было дело:

Алела вишня высоко.

Одна алела.

Рассудок Севе говорил:

"Не лезь! Не близко",

Но дух упрямства победил,

Хотелось риска.

Направо бросил цепкий взгляд,

Потом налево,

Забыл лишь посмотреть назад,

К несчастью, Сева.

Он вверх по дереву тайком

Полез несмело.

Алела вишня высоко.

Одна алела.

Наверно Севе на беду,

Назло Морфею

Не спится сторожу в саду,

Стрелку Матвею.

Заметил гостя и узнал

Повадку вора.

И прозвучал в тиши сигнал -

Щелчок затвора.

Сверкнул как стеклышко очков

Зрачок прицела.

Алела вишня высоко.

Одна алела.

И вот уж Всеволод достиг

Желанной ветки,

Но грянул выстрел в этот миг

И очень меткий.

Так, нитку жизни оборвав

На верхней ноте,

Матвей пометил: "Сорок два"

В своём блокноте.

На землю сорванным листком

Летело тело.

Алела вишня высоко.

Одна алела.

Ах, Всеволод, увы, корить я Вас не смею.

Известно мне, что Вы от вишен без ума.

Напрасно в эту ночь залезли в сад к Матвею,

Уж лучше бы с Аннет сходили в синема.

Но Вы пошли туда, и одинокий выстрел

Как нитку Вашу жизнь на взлёте оборвал.

За маленький каприз - жестокое убийство…

Ах, Боже мой, какой трагический финал!

Июльский звездопад - цыганское монисто,

Всю ночь поют в саду шальные соловьи.

Свидетельство беды - фуражка гимназиста -

Под вишнею лежит, пробитая, в крови.

И где теперь Матвей? Кому готовит пули?

С раскаяньем в душе и с кровью на руках,

Быть может, на авто он ездит в Ливерпуле,

А может быть, звенит цепями в рудниках.

Не укрыла Севу ветка,

Дед Матвей стреляет метко.

От воришек вишни спас

Сторож сорок с лишним раз.

Маленькие дети!

Ни за что на свете

Не ходите в садик

Вишни воровать!

В садике охрана,

В садике капканы,

В садике большие,

Злые доберманы

Будут вас кусать,

Бить и обижать, -

Не ходите, дети,

Вишни воровать.

В садике опасно!

Там, среди ветвей,

Прячется ужасный

Дед Матвей!

Он охраняет ягодки

От маленьких детей -

Гадкий, нехороший, жадный дед Матвей!

И папочка, и мамочка

Под деревом сидят,

И папочка, и мамочка

Севе говорят:

"В садик не ходи ты,

Да-да-да!

Вишни ядовиты,

Да-да-да!

Позабудь о садике

Думать навсегда!"

Но папочка и мамочка уснули вечерком,

А Севочка - в лазеечку, в садик прямиком, -

К вишенкам! К вишенкам!

Вдоль по садику гуляет,

С веток вишенки срывает, -

Ну и ягодки!

Вот так ягодки!

Вдруг из зарослей малины

Кривоногий и хромой

Дед выходит с карабином

И качает головой:

"Что же, Сева, прямо скажем -

Я поймал тебя на краже.

Ты - воришка и грязнуля!

Полюбуйся на себя.

У тебя в вишнёвом соке,

Руки, ноги, губы, щёки.

Даже пулю, даже пулю

Жалко тратить на тебя!"

Он страшными глазами сверкает,

Он страшными зубами стучит,

Свинцом карабин заряжает,

И страшное слово кричит:

"Абгемахт, оголец! Настаёт тебе конец!"

Сева плачет и рыдает,

И Матвея умоляет:

"Разлюбезный дед Матвей,

Сжалься, ради Бога,

Отпусти меня скорей

К милому порогу!

Я от мамы убегать

Никогда не буду

Вишни с дерева срывать

Навсегда забуду!

Но услышал он в ответ:

"Не-е-ет!!!"

Сам Матвей-то не шутит,

Руки-ноги верёвками крутит,

На него карабин наставляет

И в сердце прицельно стреляет.

Сева, падая, громко кричит:

"Ай, болит! Ай, болит! Ай, болит!".

А папа и мама под вишней стоят,

На мёртвого Севу глядят

И плачут, и плачут, и плачут!

Об этом, товарищ, не вспомнить без слёз.

Стоял возле речки богатый колхоз.

Там в пышном саду, что у края села,

Высокая вишня,

Высокая вишня,

Высокая вишня привольно росла.

Сынок председателя, шустрый малец

Решил, пока занят на поле отец,

Залезть в этот сад и ни свет ни заря

Общественных вишен,

Общественных вишен,

Общественных вишен поесть втихаря.

На дерево Сева стремительно влез,

Но сторож заметил и поднял обрез.

Взметнулись вороны как чёрный салют:

А люди решили,

А люди решили,

А люди решили - ученья идут.

Стоял председатель в глубокой тоске,

Сползала скупая слеза по щеке.

Но сторожу он, несмотря на печаль,

За верную службу,

За верную службу,

За верную службу повесил медаль.

Ах, Матвей, ну ответь нам, пожалуйста,

Неужель не дрожала рука,

Когда ты из-за вишен безжалостно

Из винтовки стрелял в паренька?

Видишь, плачет в отчаяньи девочка?

Как утешить её? - отвечай.

До свидания, Севочка, Севочка…

А точнее, навеки прощай.

Вишен сорванных горсточка малая

И от сторожа пуля в висок.

Крови Севиной лужица алая

Пламенеет как ягодный сок.

Сорок два заколоченных ящика

На погосте под общим крестом.

До свидания, мальчики, мальчики…

Мы с Матвеем сочтёмся потом.

Гоп-стоп,

Мы подошли из-за кустов.

Гоп-стоп,

Ну, что же, Сева, ты готов?

Вот здесь, под вишней на пригорке

Место для разборки.

Оставь пустые отговорки,

Мы ведь не шестёрки.

Короче, в завтрашней "Вечёрке"

Ты свой увидеть сможешь некролог.

Гоп-стоп,

Ты, Сева - сявка, а не вор.

Гоп-стоп,

Зачем нарушил уговор?

Ты лучше вспомни ту малину

И с вишнями корзину,

Как на ягодах нас кинул

Ровно на полтину.

Ну, в общем, не тяни резину.

Пощады нет. Кончай его, Матвей.

Из знакомых мне людей

Рыжий Севка-прохиндей,

Заявляю фицияльно,

Был ворюга и злодей.

Подтверждаю, энтот гад

Трижды лез в Матвеев сад,

Тырил ягоды мешками.

Вон, под вишней компромат.

Ну, Матвей-то не дурак,

Сам всё знает - что да как.

Сел с ружьём в саду в засаду,

Чтоб пресечь сей кавардак.

Видит - Севка словно тать

Лезет вишню обметать.

Он и выстрелил навскидку.

В чём проблема, вашу мать?

Да, конфуз на энтот раз

Приключился здесь у нас:

Целил в задницу и солью,

А попал-то пулей в глаз.

Не пойму, ядрёна вошь! -

Сорок раз одно и то ж.

То ли мушка покосилась,

То ль он в снайперы не гож?